Маленькие труженики тыла… Сколько им пришлось пережить! На их плечи легли тяготы военного времени, на их глазах разворачивалась великая трагедия. Десятилетия мирного существования помогли оттаять их сердца. Но всякий раз при возвращении в пору огненного детства, вновь и вновь открываются старые душевные раны. Потому что еще не отболело.
До небольшого села Куюк Целинного района, малоприметного на карте Алтайского края, докатилась страшная весть о начале войны. Мария Прохоровна Прокудина хорошо запомнила момент прощания с отцом. Его мобилизовали второй волной в июле первого года войны. Вместе с ним на фронт отправились трое односельчан. Помнит, как отец осторожно вошел к детям, поцеловал каждого, попрощался. Младшие крепко спали, у старших сон как рукой сняло, подскочили, стали обнимать отца. Никто из них не знал, придется ли свидеться снова.
Мария Прохоровна осталась в доме за старшую. Мама в совхозе задерживалась до позднего вечера. Приходила, когда ребятишки уже спали. Старшей 11-летней Марии помогала по дому сестра Катя, младше ее на три года. Так и справлялись вдвоем на подворье с хозяйством и в доме. Благо еще бабушка жила неподалеку. На их попечении было еще двое малышей: двухлетняя сестренка и единственный братик, восьмимесячный Ванечка.
В первый же год войны в учебных заведениях ввели специальную дисциплину – военное дело, школьники осваивали технику сборки винтовки, учились ползать по-пластунски. У Марии всегда была тяга к знаниям, старалась не отставать от школы. В пятом классе приходилось преодолевать расстояние в 8 километров, а в 8 классе дорога до школы была еще длиннее. И мороз был не страшен. Мария Прохоровна благодарна маме, которая не покладая рук и не жалея здоровья трудилась, стараясь обеспечить детей и питанием, и одеждой. Из овечьей шкуры научилась шить шубы, родственник, мастер-валяльщик, снабжал зимней обувкой – валенками.
Бумага была в дефиците. Использовали любой клочок, который годился для письма, чаще всего старые газеты, вмещая предложения и математические решения между печатными строчками. У Марии школьные тетрадки заменяли бланки, которые приносил с работы дядя Ваня, он работал счетоводом после того, как был комиссован из трудармии. На завтрак в школу всегда была припасена картошка, вкуса хлеба не знали, но иногда перепадал кусочек мяса. Пайком всегда делилась с одноклассниками, в семьях которых с продуктами было совсем худо.
Училась хорошо, с удовольствием, до позднего вечера засиживалась за книгами, вызывая замечания со стороны мамы. На всем приходилось экономить, в том числе и на керосиновой лампе. Писать при лампе дозволялось, а вот на чтение накладывалось вето, в книжные странички сестры вглядывались при мерцающем отблеске печи.
Все лето дети проводили в совхозе. Пасли овец, а уже через год стали определять их на работы в поле, не исключая ночные смены. В светлые лунные ночи ставили скирды. Летние каникулы продлялись на месяц, в школу шли в начале октября. С весны прибавлялась работа на частных огородах. На вспаханной земле сажали через год, один год дадут быка, а на следующий – без пахоты. Земля благодарно оплачивала по труду тем, кто не ленился.
Трудно было с дровами, кругом просторы степи. В летний период заготавливали кизяки: смесь коровьего навоза и соломы утрамбовывали ногами и придавали форму кирпичей. Такие брикеты служили хорошим топливом для печей в студеные ветреные зимы. В холод обогревались в одной комнате, укладываясь спать на русской печи, вторую комнату в доме закрывали, сохраняя тепло. Весной, когда начинал сходить снег, Мария с мамой собирали вязанки согури – речного растения, прутья которого были незаменимы для растопки. Летом готовили в казане на уличной печке. Воду набирали из речки и подвозили к дому на коровах.
Так незаметно уходило детство и приближалась пора отрочества. Чем запомнилось прошлое? Для Марии Прохоровны, как и ее ровесников, годы войны – это слезы, скорбь как общая глубокая душевная боль. Похоронки, извещения о пропаже без вести – нескончаемые сообщения об утрате мужей, братьев, сыновей. Столько горя выпало на долю селян! «У тети Маши померла мать, – Мария Прохоровна до сих помнит имена, фамилии односельчан. – Мороз был сильный. Могилу копали одни женщины». Помнит, как со слезами на глазах долбили мерзлую землю и смогли только выкопать на один метр, так и прикопали. Захоронили только весной. Той весной, когда случилось непоправимое горе – умер братик Ванечка. «Не доглядели, не уберегли», – нахлынувшие воспоминания прерывают рассказ.
Были и другие эпизоды, которые до сих пор невозможно вспоминать без слез: «Во время войны тетку Марфу Савину посадили за ведро пшеницы. Детей нечем было кормить. Дали три года, отсидела год». Сколько она могла вынести с зерносушилки незаметно, горсти две-три, а официально объявили «ведро», и соответственно – расплата.
В войну семья получила извещение о том, что отец пропал без вести. А уже после войны от него пришло письмо, оказалось, жив, здоров, был в плену. И опять два месяца молчания. И вот он вернулся, один из всех, с кем уходил на фронт. Прибежал соседский мальчишка, принес добрую весть: «Ваш папка через реку на лодке переплавляется». Мария и Катя побежали навстречу. Мамы дома не было, она накануне поехала в соседний район продать продукты. Ночью сестры с двоюродным братом пошли за ней. Вернулись с мамой, нереализованные продуктовые запасы пригодились: возвращение главы семейства праздновали всем селом.
Позже отец расскажет, как чудом остался жив, как на его глазах в бою был убит дядя Коля Савин (муж Марфы), с которым воевали в одном полку, и как он после этого шел вперед, без страха нашептывая, что следующая пуля его. «Значит, бабушка молилась хорошо», –Мария Прохоровна словно передает слова, услышанные в то время от старших и объясняющие чудо возвращения.
После войны желание продолжить учебу не прошло. Но мечте не суждено было осуществиться. Только исполнилось 18 лет, приехали сваты. Жениха она знала с детства, но не виделись они давно. Еще до войны родители Ивана Александровича уехали из села и поселились в Кузбассе. Так волей судьбы оказалась она в Новокузнецком районе, в с.Костенково. А вскоре мужа перевели в Атаманово, дали квартиру. Здесь, в Атамановском правлении «Бытовое обслуживание населения», Мария Прохоровна проработала 20 лет. Сейчас она на заслуженном отдыхе, живет одна, но не ощущает одиночества, окруженная вниманием и заботой детей, 9 внуков и 6 правнуков.
В уютно обустроенной квартире на видном месте висит портрет Марии Прохоровны, настоящей императрицы, в празднично царском наряде. Это подарок от детей к ее очередному юбилею. Портрет написан племянником, мастерски передавшим не только схожесть внешних черт, но и сумевшим отразить важные этапы ее жизненного пути.
И. Канашевская.