Ильинка. Родительский дом

металлург2

DSC_0967   металлург1

В семейном архиве нашей героини Марии Егоровны Раткиной есть фотография столетней давности, где её мама ещё ребенок. Мария с любовью и нежностью вспоминает своё детство, широкую улицу в селе Ильинка, которая называлась Трактовая. На ней и стоял дом Раткиных. Дорога была земляная, по краям поросшая травой, – транспорта было очень мало, ездили в основном на лошадях. Около домов играли ребятишки – в лапту, мяч, салки, в вышибалы и садовника…

Мария Егоровна родилась в большой дружной семье Егора Ивановича и Марии Трофимовны. Они были крестьянами, малограмотными, но трудолюбивыми, честными, гостеприимными людьми, которые тепло, с любовью и уважением относились не только друг к другу, но и ко всем окружающим. И смогли передать такое отношение своим чадам.

Мама Марии вышла замуж в возрасте 16-ти лет. После свадьбы молодые взяли в свою семью сирот – младших братьев и сестер новоиспеченного мужа, которому едва исполнилось 18. Жили бедно. Со временем у Раткиных еще и своих девять детей появилось, из которых выжили только шестеро. Во время войны родители Марии работали с утра до поздней ночи. Дети одни оставались дома. Мама уходила утром в поле, вечером возвращалась, мыла ребятишек, стирала бельё, готовила еду, прибирала дом – до полуночи. Отец на военном заводе 6 лет проработал, делал орудия для фронта. И голод, и холод пережили, но теплоту и любовь сохранили.

Тогда ни поесть, ни одеться толком не было возможности. Но старались жить не хуже других. Валенки одни были – на разрыв. Поэтому молодая жена научилась вязать крючком из конского волоса обувь наподобие чешек – «чирки».

В голодные военные годы дети ходили собирать перегнившую картошку – «тошнотики». Как-то весной набрали её в котелок и пошли обратно. Путь лежал через бурную реку Петрик, которая за Ильинкой протекала. Переходить её надо было по бревну. Старший брат Марии, который нес котелок, поскользнулся и упал в холодную воду. Сам тонул, а котелок держал крепко. Спасли и мальчика, и картошку.

Егор Иванович и Мария Трофимовна трудились, где только могли. В Ильинке тогда были птичник, свинарник, скотный двор. Здесь и работали почти все жители села. Если кто-то заболевал, обращались к Максиму Васильевичу Жиху, врачу «от Бога», который был и терапевтом, и хирургом… Больница представляла собой небольшой деревянный дом, с одной стороны оборудованный под аптеку, а с другой – под стационар, в котором стояло несколько коек для тяжелобольных. Было и приемное отделение.

В военные годы дети шли учиться кто в чем. Мария знает от старших, что в сороковые школьных форм не было. Да что там формы?! Писали на листах, которые находили каким-то чудом. От противогаза сумка отыскалась в хозяйстве, «портфель», один на всех.

Одежда передавалась в семье по наследству. Старшая сестра Марии дородная по телосложению. Она любила перешивать себе вещи, украшала их разрезиками для оригинальности, вырезы делала… И потом эти платья спадали с плеч младших сестер. Одевались тогда бедно, но наша героиня, ее сестры и братья были счастливы, защищены любовью и заботой родителей.

Всё село было как единая семья. Ходили в гости друг к другу, делились тем, что есть. Мария Егоровна вспоминает: «Мама всегда угощала тех, кто хоть на минутку заходил в гости. Что было сготовлено, то и ставила на стол. Приходил больной человек, на лице у него была шишка. Гришей его звали. Часто заходила Поля – человек с простинкой. И всегда у мамы находились доброе слово и угощение. Один раз зимой замерзал на дороге пьяный, который жил на Зеленой улице. Подобрали, принесли в дом…».

Односельчане ходили друг к другу за водой. У Печёнкиных был давнишний колодец: сруб, глубокий, с журавлем, ведром из него воду вытаскивали. Когда дети подбегали к этому колодцу, тетя Катя им говорила: «Смотрите, русалка хвостом махнет и утащит». Боялась, что кто-то может упасть. А у Раткиных колонку забили во дворе. Проезжие там останавливались всегда. Стояло ведро с кружкой, все угощались.

Папа Марии с курорта привозил яблоки. Дети с удовольствием уплетали прессованные сухофрукты, которые продавались как «фруктовый чай» в сельском магазине на берегу Томи, недалеко от «Красного показателя». Сгущенное молоко почти никто не покупал, потому что денег сильно-то и не было. Да и зачем покупать «сгущенку», когда каждый вечер в домах парное молоко? Колбасы почти не видели. «Когда кололи овец, было самое страшное, – вспоминает наша героиня. – Мы с сестрой боялись. Мы видели слезу у овцы и говорили, какой плохой у нас отец».

Наша героиня посещала детский сад, который был далеко от дома Раткиных, на краю села, на улице Красный показатель. Туда на «карете» с сидениями, запряженной лошадью, возила мальчиков и девочек тётка Фёкла. Дружили раньше всей улицей, играли вместе. Летом детвора бегала на реку, урывками, хоть мамы и не разрешали. Дети носились по горам, а также играли «в Тимура и его команду» – помогали соседям. Ребятишки собирали со всей улицы бабушек, концерты им показывали, пытались даже гимнастические пирамиды делать. Во дворе Раткиных отец Марии сколотил маленький домик для ребятишек. Это было их собственное пространство.

Ходили за ягодой, в поле, по жаре. Ведро земляники, малины, черемухи или боярки набирали и несли по очереди домой. Мама пекла с ней пироги, или дети уплетали её в чистом виде с молоком. Если ягоды было много, то расстилали тряпки на чердаке и сушили её. Черемуху мололи. Огурцы и помидоры солили в кадках. Мочили ранетки. Варенья не варили. Зимой ребятня каталась с горки – склона, облитого водой. Бывало, к санкам языком прилипали.

Когда Мария осталась одна в родительском доме, как самая младшая из детей, родители баловали её сладостями. Она рассказывает: «Папа пойдет, конфеты купит, «подушечки» или «барбариски». Я сижу за столом, делаю уроки. Папа подходит и на столик мне их кладёт. А когда подросла, шоколад уже появился. И когда спала, мне под подушку родители всегда сладости клали… Еще была в деревне чайная, рядом со школой. Туда все ученики бегали на переменах за пончиками. Такие были вкусные пончики! Обсыпанные сахарком!.. Некоторые из нас в основном из-за них в школу и ходили».

В десятилетке, в старом здании, где училась Мария, работали замечательные учителя: литератор Мария Георгиевна Углянская, физик Валерий Михайлович Янович, завуч Зинаида Фёдоровна Дмитриева… На столах стояли чернильницы, в которые ученики макали перьевые ручки. Пальцы от этого всегда были перепачканы. Егор Иванович и Мария Трофимовна никогда не ругали своих детей за оценки, а те старались хорошо учиться, чтобы порадовать родителей. Наша героиня помнит, как вместе со своими одноклассниками сажала первые деревья вокруг памятника герою Великой Отечественной войны Илье Семеновичу Назарову и участвовала в открытии его бюста.

Церковь была заброшена и использовалась как склад для хранения зерна. Детвора играла в ней, рисовала на стенах, забиралась на колокольню. Мария Егоровна вспоминает: «Мама говорила, что, сколько она себя помнит, эта церковь стояла. Она была очень красивой. Колокольный звон далеко было слышно. Из окрестных сёл даже приходили верующие».

Со временем Мария стала посещать культурный центр села, коим являлся клуб. Там проходили занятия хора, кинопоказы, были танцы под кассетные магнитофоны и под проигрыватель. Мальчишки даже организовали свой инструментальный ансамбль. Племянник Марии Егоровны играл в нём на гитаре. В клубе была большая библиотека, селяне много читали.

Когда в доме Раткиных появился первый телевизор, черно-белый «Рассвет», все соседи приходили к ним смотреть телепередачи. Но были и другие развлечения: на большом местном стадионе проходили спортивные соревнования и даже лошадиные бега.

Все семьи в деревне были многочисленными. У каждой – свой уклад. По-разному решали бытовые вопросы, по-разному проводили праздники. В семье Раткиных на мамин день рождения и другие «красные дни календаря» Мария с сестрами пели, а их брат играл на баяне или гармони. Мама Марии Егоровны всегда заказывала свою любимую песню «Оренбургский платок». Торжества проходили интересно. Взрослые и дети не только читали стихи, шутили, готовили заранее плакаты, но и устраивали игры, аттракционы, наряжались в различные костюмы.

Мария Егоровна рассказывает: «В Ильинке сохранился дом наших родителей… В нём портреты висят: папы с мамой, наши, еще времен школы. А сейчас нам уже за 60. Когда в Ильинку приезжаю, я соприкасаюсь с детством. Вот стоит мамин сундук, в нём хранились платья и формы. Вот утюг чугунный, который от печки нагревался. Я к нему прикоснусь – и как будто в детстве побываю. Икона старая деревянная в летней кухне, ею нашу маму благословила её мама».

Бабушка Федосья Егоровна, которая жила вместе с родителями Марии, была спокойным и жизнерадостным человеком, несмотря на то, что в одиночку подняла своих пятерых детей после смерти мужа.

На старинной прялке бабушка изготавливала пряжу из овечьей шерсти. Мама и бабушка обвязывали семью. К Федосье Егоровне все относились очень уважительно. Когда кто-то приезжал в гости, сладости для детей отдавал ей. Она складывала их в сундучок, и потом внуки спрашивали: «Бабушка, можно взять?» «Иди, возьми», – говорила она, чтобы поощрить их. От этого сундучка всегда вкусно пахло. Когда старший брат Марии получил первую зарплату, понёс её не маме, а бабе. Она плакала. А когда бабы не стало, открыли сундук, а там были вязаные варежки, носочки, и деньги лежали. Это она для дочери старалась.

Мария Трофимовна никогда не кричала, успевала со всеми по-матерински поговорить. Одна из ее дочерей еще по молодости с мужем поссорилась, говорит: «Мама, я, наверное, к тебе приеду». А та ей отвечает: «Да я тебя этим же ходом назад отправлю. Ишь ты, еще на Петю ты сердишься?!» Зятьев любила, как своих сыновей, и снох, как дочерей.

Дом состоял из двух комнатушек и кухни с русской печью и большим столом, за которым все собирались. Держали хозяйство – коров, свиней и овец. Пастух выгонял стадо на специальные луга. Если коровы или овцы заходили на поле, их отлавливали и отправляли в штрафной загон. Чтобы предотвратить такие ситуации, скотину ходили встречать.

Всегда у Раткитных была лавочка около дома. Там сидели старушки. Они собирались вечерами и вели свои разговоры. И мама Марии Егоровны на этой лавочке ждала своих повзрослевших детей.

Посмотрю налево, посмотрю направо,

Погляжу вперед я, оглянусь назад,

Я всего лишь ветка родственно древа,

Корни под землёю, ветви в небесах…

Такие стихи слагает наша героиня, она передает своим внукам традиции и духовные устои семьи. Они не будут Иванами, не помнящими родства. Для своего внука, который уходит в армию, Мария Егоровна оформила военный альбом. В нем рассказывается, как и где служили ее сын, муж, свёкор, который был ветераном Великой Отечественной войны. И Мария надеется, что внук будет достойным носителем своей фамилии.

Д. Акулова.

Фото из архива Раткиных.

 

металлург4   металлург5   металлург3

    Social comments Cackle